20-10-2023
| Симон Васильевич Петлюра укр. Симон Петлюра |
|||
| Симон Петлюра, Главный Атаман Войска и Флота УНР |
|||
|
|||
|---|---|---|---|
| 13 февраля 1919 — 10 ноября 1920 | |||
| Предшественник: | Владимир Кириллович Винниченко | ||
| Преемник: | Андрей Николаевич Ливицкий | ||
|
|||
| 15 июня 1917 — 18 декабря 1917 | |||
| Глава правительства: | Владимир Винниченко | ||
| Предшественник: | должность учреждена | ||
| Преемник: | Николай Порш | ||
| Вероисповедание: | Православное | ||
| Рождение: | 10 (22) мая 1879 Полтава, Российская Империя |
||
| Смерть: | 25 мая 1926 (47 лет) Париж, Третья французская республика |
||
| Место погребения: | Кладбище Монпарнас, Париж | ||
| Отец: | Василий Петлюра | ||
| Супруга: | Ольга Афанасьевна Петлюра | ||
| Партия: | 1) Революционная украинская партия (1900—1905) 2) Украинская социал-демократическая рабочая партия (1905—1920) |
||
| Автограф: | |||
|
Симон Васильевич Петлюра на Викискладе
|
|||
Симо́н[1][2][3] Васи́льевич Петлю́ра (укр. Симон (Семен) Васильович (Василійович) Петлюра, 10 (22) мая 1879, Полтава, Российская Империя — 25 мая 1926, Париж, Франция[4]) — украинский военный деятель, глава Директории Украинской Народной Республики в 1919—1920 годах, Главный атаман войска и флота.
Родился в Полтаве. Учился в Полтавской духовной семинарии, откуда был исключён. В 1900 году вступил в Революционную украинскую партию (РУП). Придерживался левонационалистических взглядов.
В 1902 году Симон Васильевич начал журналистскую деятельность в «Литературно-научном вестнике». Здание журнала находилось во Львове, который входил в состав Австро-Венгрии. На данный период времени главным редактором «Вестника» был М. С. Грушевский. Первая публицистическая работа Петлюры была посвящена состоянию народного образования на Полтавщине[5].
В 1902 г., спасаясь от ареста за революционную агитацию, Петлюра переехал на Кубань[6][7], где сначала давал частные уроки в Екатеринодаре, а позже работал ассистентом-исследователем в экспедиции члена-корреспондента Российской Академии наук Ф. А. Щербины, который занимался систематизацией архивов Кубанского казачьего войска и работал над фундаментальным трудом «История Кубанского Казачьего Войска»[5]. Работа Петлюры удостоилась исключительно положительной оценки самого Ф. А. Щербины[8]. Одновременно он учительствовал в Екатеринодарском начальном городском училище, публиковался в местных журналах, сотрудничал с львовскими журналами «Хорошая новость» и «Труд». Известны несколько его печатных работ и в местной периодической печати и в сборниках статей[9][10]. В это же время печатается его исследование по истории Кубани в «Литературно-научном вестнике»[11].
О выдающемся усердии и трудолюбии Петлюры при работе в кубанских архивах и его вкладе в их изучение писал в 1952 году последний премьер-министр Кубанской народной республики Василий Иванис[12].
Среди его публицистических работ есть статья об известном кубанском историке, первом секретаре Кубанского статистического комитета, председателе Кавказской археографической комиссии Е. Д. Фелицыне, с которым Петлюра был лично знаком[13].
На Кубани Петлюра пробыл не более двух лет. Продолжая революционную деятельность, организовал в Екатеринодаре ячейку РУП — Черноморскую вольную громаду, наладил в своём доме тайную типографию для выпуска антиправительственных листовок. Всё это привело к аресту в декабре 1903 г. Только в марте следующего года на основании фиктивной справки о болезни он был освобождён «на поруки» под денежный залог и содержался под особым надзором полиции, а позднее был вынужден уехать с Кубани[5]. Петлюра в дальнейшем посвятил Кубани ряд своих работ, напечатанных как в публицистических, так и в научных изданиях[14].
Уже гораздо позже, в 1912 году, Петлюра, став редактором журнала «Украинская жизнь», поместил в нём ряд публикаций о Кубани, авторами которых были как он сам, так и кубанские корреспонденты журнала[15].
Вернувшись в Киев, включился в конспиративную работу РУП, постепенно приобретая всё большее влияние в организации. Спасаясь от полицейского преследования, осенью 1904 г. был вынужден эмигрировать во Львов, где занимался редактированием журналов РУП «Селянин» и «Труд», сотрудничал с изданиями «Воля», «Литературно-научный вестник», установил контакты с И. Франко, М. С. Грушевским и др., что способствовало углублению его общественно-политических и научных интересов. Не получив формального образования, здесь он, однако, прослушал курс Подпольного украинского университета, где преподавали лучшие представители украинской интеллигенции Галиции[5].
Амнистия 1905 г. позволила Петлюре вернуться в Киев, где он принял участие во II съезде РУП. После раскола РУП и создания УСДРП С. Петлюра вошёл в её Центральный комитет. В январе 1906 г. выехал в Петербург, где редактировал ежемесячник УСДРП «Свободная Украина», однако уже в июле возвратился в Киев, где, по рекомендации М. С. Грушевского, работал секретарём редакции газеты «Совет», издававшейся Радикально-демократической партией, впоследствии в журнале «Украина», а с 1907 г. — в легальном журнале УСДРП «Слово». Осенью 1908 г. Петлюра вновь оказался в Петербурге, где работал в журналах «Мир» и «Образование». К этому времени он уже стал достаточно известным журналистом и литератором[5].
В 1911 году Петлюра женился и переехал в Москву, где работал бухгалтером в страховой компании и на общественных началах до 1914 г. редактировал журнал «Украинская жизнь», который фактически был единственным украинским (русскоязычным) общественно-политическим журналом в дореволюционной России. Именно работа в Москве даст повод его противникам обвинить его в русофильстве (так, например, В. К. Винниченко позднее писал, что основным направлением работы журнала «Украинская жизнь» была «пропаганда среди украинцев лозунга „Бороться за Россию до победного конца“»). Особенно острой критике подвергся напечатанный Петлюрой в седьмом номере «Украинской жизни» редакционный манифест-декларация «Война и украинцы» об отношении украинцев к началу мировой войны, в котором указывалось, что украинцы выбирают сторону России и будут честно защищать свою землю — именно в это тяжёлое время украинство должно заявить о себе, чтобы не остаться вне сферы российских интересов.[5]. Петлюра заверял царское правительство в том, что украинцы «не поддадутся провокационным воздействиям и выполнят свой долг граждан России в это тяжёлое время до конца», и утверждал, что он выступает за объединение всех (и галицийских) украинцев под эгидой царской России: «Было бы актом величайшей дальновидности и политической мудрости, если бы по отношению к украинцам в Австрии со стороны русского правительства и руководителей русской армии были предприняты шаги, открывающие населению этих австрийских областей эру новой жизни в воссоединении с Россией и украинским её населением»[16].
Уже в 1914 году Петлюра предвидел радикальные перемены в жизни украинского народа, о чём в статье «О практических задачах украинства» писал: «Мы определённо переживаем период роста украинства, превращения его в общественную силу, в реальный фактор государственной жизни России. Стихийные проявления украинства всё больше уступают перед планомерными актами национального самосознания, скреплённого организованными формами и выступлениями, что прошли долгий путь подготовительной, обдуманной и осознанной работы».
В начале 1916 г. Петлюра поступил на службу во «Всероссийский союз земств и городов», созданный в 1914 году для помощи правительству Российской империи в организации снабжения армии. Его служащие носили военную форму, и их называли «земгусарами». Это была презрительная кличка, которой фронтовые офицеры называли сотрудников Союза земств и городов, работавших в тылу по снабжению войск.
На этой работе Петлюре пришлось немало общаться с солдатскими массами, проникнуться их настроениями, удалось завоевать популярность среди военных. Именно благодаря его энергичной деятельности после Февральской революции на Западном фронте были созданы украинские войсковые рады — от полков до целого фронта. Авторитет и уважение среди солдат и общественная активность Петлюры выдвинули его в руководство украинским движением в армии. В апреле 1917 г. он выступил инициатором и организатором проведения в Минске украинского съезда Западного фронта. Съезд создал Украинскую фронтовую раду, а её председателем выбрал Петлюру.
Как председатель фронтовой рады и уполномоченный «Земгора» Петлюра был делегирован на Всеукраинский национальный съезд, созванный Центральной радой (проходил 6—8 (19—21) апреля). Дальнейшие события заставили его остаться в Киеве.
5—8 (18—21) мая 1917 Петлюра принял участие в Первом Всеукраинском военном съезде. Со всех фронтов, флотов, гарнизонов и округов не только Украины, но и всей Российской империи на него съехалось более 900 делегатов. Уже в ходе избрания председателя съезда проявилось противостояние между социалистами-«автономистами» и «самостийниками». От киевских военных организаций предлагали кандидатуру Николая Михновского как человека, имеющего «огромные заслуги в деле организации украинских войсковых частей и создания украинского военного движения». От сторонников социалистического направления был выдвинут Симон Петлюра. После острых и продолжительных дебатов пришли к компромиссному решению: избрать не председателя съезда, а президиум, члены которого по очереди будут вести заседания. С. Петлюра таким образом представлял фронтовые части, Н. Михновский — тыл, В. Винниченко — Центральную раду, матрос Грамотный — Балтийский флот. Почётным председателем съезда делегаты избрали М. Грушевского и пригласили в президиум командира Первого Украинского полка имени гетмана Богдана Хмельницкого полковника Ю. Капкана[5].
Несмотря на то, что кандидатура Петлюры прошла лишь незначительным большинством голосов, именно с его избранием членом президиума Военного съезда, а позднее — главой Украинского генерального войскового комитета (УГВК) — Петлюра вошёл в большую украинскую политику. 8 мая 1917 г., уже после этого избрания, его кооптировали в состав Центральной рады.
Благодаря своим неоднократным выступлениям на съезде Петлюра постепенно приобретал популярность среди делегатов. Он председательствовал на заседаниях, выступал с докладами «О национализации армии» и «О вопросах просвещения», предложив, в частности, перейти к обучению солдат-украинцев на родном языке и перевести на украинский язык воинские уставы и наставления, а также приступить к преобразованию существующих на Украине военных училищ. Вполне вероятно, что именно такой практический подход человека в общем-то гражданского импонировал военным, поскольку для намеченной работы требовался не столько военный человек, сколько политик с национально-государственными взглядами, понимающий всю сложность предстоящей реорганизации[5].
Несмотря на явный радикализм делегатов и намерения Михновского и его сторонников использовать съезд для того, чтобы потребовать от руководства Центральной рады приступить к немедленной организации национальных вооружённых сил, «самостийницких» взглядов придерживалось относительное меньшинство, так что идею немедленной национализации армии по национально-территориальному принципу Михновскому провести не удалось.
Доминирующей на съезде стала автономистская идея социалистических партий, представители которых преобладали в Центральной раде. Они категорически отрицали необходимость создания собственных силовых структур. М. Грушевский отстаивал мнение, что ведущим направлением в историческом развитии Украины должен быть не революционный путь, который сопровождается насилием, кровью и разрушениями, а эволюционный и мирный путь. В. Винниченко отстаивал марксистскую идею «всеобщего вооружения народа», отрицая любые шаги, направленные на развитие национальной армии: не создавать регулярную армию, а наоборот, уничтожать всякие постоянные армии; что же касается солдат-украинцев в российской армии, то их надо «сплотить, организовать и украинизировать те части всероссийской армии, которые состоят из украинцев». Под влиянием выступлений Винниченко съезд принял резолюцию «Об украинской народной милиции»: украинская армия после войны должна стать «армией народа (народной милицией), единственной целью которой будет охрана интересов и прав народа»[5].
Будучи членом УСДРП, Петлюра, разумеется, не мог выступать против линии партии по вопросам военной политики, но и не делал заявлений о нецелесообразности регулярной армии. Наоборот, он приложил немало усилий к тому, чтобы смягчить влияние позиции Винниченко на военное строительство на Украине.
Поведение Петлюры на съезде позволяет говорить о нём как о прагматичном, рациональном политике, способном адекватно оценивать общеполитическую ситуацию. Так, в частности, он призывал «не отделять судьбы России от судьбы Украины. Если Россия потерпит поражение, следствие этой катастрофы отразится и на Украине»[5].
По докладу Петлюры съезд принял резолюцию «Об украинизации армии». В ней, в частности, содержалось требование о том, что «в существующих подразделениях тыловых частей все военнослужащие-украинцы, как офицеры, так и солдаты, должны быть немедленно выделены в отдельные части… На фронте это выделение должно проходить постепенно — в зависимости от тактических и других военных обстоятельств, с тем чтобы это выделение не вносило дезорганизацию на фронте»[5].
Первый военный съезд положил конец нерешительности Центральной рады в отношениях с Временным правительством, о чём свидетельствует резолюция съезда — «потребовать от Временного правительства и Совета рабочих и солдатских депутатов немедленного объявления особым актом национально-территориальной автономии Украины». На переговоры в Петроград направилась делегация Центральной рады. Одним из её требований было: «В интересах поднятия боевой мощи армии и восстановления дисциплины необходимо проведение в жизнь выделения украинцев в отдельные войсковые части как в тылу, так, по возможности, и на фронте». Однако Временное правительство не спешило с ответом, а военный министр Керенский занял в отношении украинизации армии враждебную позицию. Не найдя взаимопонимания с Временным правительством и Петросоветом, делегация вернулась в Киев.
Тем временем на Украине приступил к работе Украинский генеральный войсковой комитет (УГВК), созданный Первым военным съездом для практического руководства формированием национальных вооружённых сил. В него вошли, в частности, Симон Петлюра (председатель), Владимир Винниченко, Николай Михновский. Учитывая состав комитета, однако, в нём не было и не могло быть единства взглядов на пути и темпы создания как украинской государственности, так и вооружённых сил.
Склонность к радикальным действиям, тягу к «самостийности» в УГВК олицетворял Михновский, которому противостоял прежде всего Винниченко, а в самой Центральной раде — и Михаил Грушевский, которые не только не разделяли взглядов Михновского, но и считали их объективно вредными, даже преступными для тогдашнего этапа создания украинского государства. К этому крылу формально относился и Симон Петлюра. Отсутствие внутреннего согласия мешало работе УГВК. В своей практической деятельности Петлюра во многих принципиальных вопросах не столько руководствовался позицией руководства Центральной рады, сколько следовал своему импульсивному характеру, склонности к шумным эффектам. Он нередко совершал поступки, показной радикализм которых выделял его на фоне других лидеров УЦР и воздействовал на настроения наэлектризованных масс. При этом большинство членов УГВК вообще были мало подготовлены к той роли, которая им выпала — они были либо гражданскими людьми, либо малоквалифицированными военными специалистами, которые занимали низшие офицерские чины, да и то полученные в основном в условиях тотального призыва на штабную службу в годы войны.
В поддержку требований автономии Украины УВГК принял решение созвать Второй Всеукраинский военный съезд.
Военный министр Временного правительства Керенский телеграммой по всем частям запретил проведение съезда под угрозой военно-полевого суда. В ответ Петлюра обратился к самому Керенскому, а также к верховному главнокомандующему, командующим фронтами и военными округами, предупредив их, что «запрещение съезда вызовет неизбежную реакцию и посеет в массах недоверие к верховному командованию и снизит боевой дух украинцев, которых в армии одна треть…, что запрещение съезда могут использовать в целях, совсем нежелательных и опасных для боеспособности на фронте и порядка в тылу…»[5]
Несмотря на запрет, съезд состоялся 5—10 (18—23) июня 1917 г. с участием ок. 2000 делегатов. И в этот раз, как и месяц назад, вновь проявились противоположные позиции по вопросу дальнейшего развития событий — если представители правых считали, что украинское движение должно развиваться самостоятельно, то социалисты были сторонниками «единого революционного фронта» с Россией. Мощная поддержка, которой пользовались на съезде «самостийники», потребовала от руководства Центральной рады немалых усилий, чтобы удержать съезд от непродуманных решений. Главную роль в этом сыграл Петлюра, который имел на делегатов огромное влияние и неоднократно брал слово, чтобы вернуть ход съезда в более спокойное русло. При этом исследователи отмечают некую противоречивость его выступлений — с одной стороны, руководствуясь программными постулатами УСДРП, Петлюра заявлял, что «постоянная армия может иметь в себе элемент опасности», а с другой, — признавал необходимость реальной военной силы: «…надо иметь в руках революционную, вооружённую, реальную силу, на которую демократия всегда могла бы опереться в случае опасности угрозы её интересам»[5].
Резкая критика звучала на съезде в отношении планов Керенского по подготовке крупного наступления. Делегаты заявляли, что это приведёт лишь к массовым потерям среди украинцев в угоду интересам российского правительства — наоборот, следует создавать свою собственную армию и держать её на своём фронте, для обороны своих границ; следует готовиться к жестокой и решительной борьбе за свою родную землю. Выдвигались лозунги самостоятельности Украины, полного и немедленного отделения от России, делегаты призывали бороться за свободу Украины и до окончания этой борьбы не возвращаться в свои части. Высказывались даже предложения передать власть армии и ввести временную военную диктатуру. Некоторые делегаты были готовы выйти на улицу и вместе с украинизированными киевскими частями установить свой контроль в городе. Когда ситуация особенно накалялась, на трибуне появлялся Петлюра, сдерживая радикально настроенных делегатов от преждевременного выступления, которое могло бы кончиться подавлением украинского национального движения. Если бы не его огромный авторитет, съезд вполне мог поддержать резолюцию против организации наступления[5].
Именно обстановка, сложившаяся на военном съезде, подтолкнула Центральную раду на принятие и обнародование I Универсала, провозгласившего в одностороннем порядке национально-территориальную автономию Украины в составе России. Универсал был зачитан В. Винниченко на съезде 10 (23) июня.
Съезд вынес целый ряд важных решений в сфере военного строительства, поручив УГВК как можно быстрее разработать детальный план украинизации армии и принять меры для немедленного его осуществления. Штат УГВК, который должен был этим заниматься, был расширен с 17 до 27 человек, возглавил его вновь С. Петлюра. Съезд также избрал Всеукраинскую раду войсковых депутатов численностью 132 чел. Все члены УГВК и Всеукраинской рады войсковых депутатов были кооптированы в состав Украинской центральной рады.
В резолюциях Второго военного съезда содержались существенные дополнения к концепции украинизации армии — помимо выделения украинцев в отдельные части, теперь уже речь шла и о создании национально-территориальной армии. Вот что говорилось в резолюции съезда, адресованной Временному правительству, «Для укрепления войсковых частей в единое целое необходима немедленная национализация украинской армии; все офицеры и солдаты должны быть выделены в отдельные части. На фронте выделение должно происходить постепенно, а что касается флота на Балтийском море, то необходимо укомплектовывать некоторые корабли украинскими командами. В Черноморском флоте, который состоит преимущественно из украинцев, дальнейшее пополнение следует производить исключительно украинцами». Фактически такая резолюция означала начало организации национальной армии.
В течение июня Петлюре удалось наладить работу всех отделов УГВК, установить тесную связь с большинством украинских военных организаций, наладить сотрудничество со штабами командования Юго-Западным и Румынским фронтами. Петлюра пытался объединить вокруг УГВК военных специалистов из числа бывших старших офицеров российской армии и добиться того, чтобы комитет действительно выполнял роль высшего органа создаваемой национальной армии[5].
В этот период украинизация армии происходила в основном стихийно. В ряде гарнизонов вслед за Первым Украинским полком возникли другие добровольческие (охочекомонні) украинские части: в Киеве — Второй Украинский полк им. гетмана Павла Полуботка (см. ниже), в Чернигове — полк им. Т. Шевченко, в Симферополе — полк им. П. Дорошенко, в Хмельнике — курень им. Т. Шевченко, в Умани — полк им. И. Гонты, в Житомире — полк им. гетмана П. Сагайдачного и др. Добровольческие части отличались от украинизированных частей российской армии более высоком национальным самосознанием, организованностью и дисциплиной[5].
Тем временем, готовясь к наступлению на Юго-Западном фронте, командование считало, что создание «национальных частей» (польские, латышские, сербские, чехо-словацкие и т. п.) поможет укрепить боеспособность русской армии, поэтому позволило украинизировать 34-й и 6-й армейские корпуса и переименовать их в 1-й и 2-й Украинские, а 7-й, 32-й и 41-й корпуса были пополнены маршевыми ротами, размещенными в тыловых губерниях. На Украину также направлялись украинские части из Петрограда и Москвы[5].
15 (28) июня Центральная рада объявила о создании высшего исполнительного органа — Генерального секретариата, в котором С. Петлюра занял пост генерального секретаря по военным делам. Первым генеральным секретарём был избран В. Винниченко. В Декларации Генерального секретариата, провозглашённой 16 (29) июня, вновь созданному секретариату по военным делам была поставлена задача «украинизации армии, как в тылу, так, по возможности, и на фронте, приспособления военных округов на территории Украины и их структуры к потребностям украинизации армии… Правительство считает возможным продолжить способствовать более тесному национальному объединению украинцев в рядах самой армии или комплектованию отдельных частей исключительно украинцами, насколько такая мера не будет вредить боеспособности армии».
28 июня (11 июля) в Киев прибыла делегация Временного правительства в составе А. Керенского, И. Церетели, М. Терещенко с целью наладить отношения с Центральной радой. Делегация заявила, что правительство не будет возражать против автономии Украины, однако просит воздержаться от одностороннего декларирования этого принципа и оставить окончательное решение Всероссийскому учредительному собранию.
Петлюра вошёл в комиссию Центральной рады по ведению переговоров с Временным правительством. Самые острые споры касались полномочий Генерального секретариата. Среди вопросов, которые обсуждались, важное место занимали военные проблемы: украинизация всех гарнизонов на территории Украины, а также запасных полков, замена всей военной администрации украинцами и перевод украинизированных частей с других фронтов на Юго-Западный и Румынский фронты.
Переговоры закончились соглашением, основанным на взаимных уступках. В частности, было согласовано, что «Временное правительство, считая необходимым сохранить во время войны боевое единство армии, не считает возможным допустить действий, которые могут нарушить единство её организации и командования, как, например, изменений общего мобилизационного плана путём немедленного перехода к системе территориального комплектования воинских частей или предоставления руководящих полномочий каким-либо общественным организациям. Что же касается украинских военных комитетов на местах, то они проводят свою работу на общих основаниях, причем их деятельность должна проводиться в согласии с деятельностью других военно-общественных организаций. Вместе с тем Правительство считает возможным далее способствовать тесному национальному объединению украинцев в армии путём комплектования отдельных частей исключительно украинцами, насколько это, по мнению военного министерства, будет возможным с технической стороны и не нарушит боевой мощи армии».
2 (15) июля Временное правительство сообщило о признании Генерального секретариата как высшего распорядительного органа Украины. 3 (16) июля была подписана совместная декларация Временного правительства и Центральной рады. В тот же день Центральная рада провозгласила Второй Универсал, в котором было заявлено, что «мы, Центральная Рада,… всегда стояли за то, чтобы не отделять Украину от России». Генеральный секретариат объявлялся «органом Временного правительства», признавалась необходимость пополнения Рады за счет представителей других национальностей, проживающих на территории Украины, и, самое главное, декларировалось, что Рада выступает решительно против самовольного объявления автономии Украины до Всероссийского учредительного собрания. По военному вопросу фактически принималась точка зрения Временного правительства о возможности прикомандирования представителей Украины к кабинету военного министра и Генштабу, при этом вопрос об «украинизации» армии отходил на второй план[17]. По сути, Универсал подтверждал отказ от провозглашения автономии Украины до созыва Всероссийского Учредительного собрания и практически перечёркивал все прежние обещания УЦР и постановления всех всеукраинских съездов, которые Центральная рада была призвана выполнять.
Временное правительство в своём постановлении от 6 (19) июля об утверждении Генерального секретариата исключило из его состава секретариат по военным делам, и с этого момента Петлюра являлся лишь главой УГВК, принимавшим участие в заседаниях Генерального секретариата лишь с правом совещательного голоса. Сам УГВК был лишён каких бы то ни было командных функций и рассматривался как общественная организация, члены которой фактически являлись дезертирами из российской армии и могли в любой момент быть преданы военно-полевому суду, если бы не моральный авторитет, которым пользовался УГВК среди военнослужащих-украинцев, и опасения российских властей, что прекращение его деятельности может привести к массовым протестам и, в результате, к развалу фронта.
Сама Центральная рада в этот период являлась не полноценным государственным органом, а лишь своеобразным общественным институтом, который, однако, очень умело используя трудности и колебания Временного правительства, последовательно шёл к своей цели. Не было реальной власти и у Генерального секретариата. Государственные учреждения его игнорировали, деятельность его не финансировалась, а налоги, как и прежде, шли в российскую казну.
В военной сфере территориальный принцип комплектования армии, которого добивался Петлюра, был отвергнут Временным правительством, которое пошло лишь на одну уступку — разрешив комплектование отдельных частей украинцами.
Тем временем массовый подъём национального самосознания приводил к тому, что радикально настроенные группы среди военнослужащих-украинцев продолжали выдвигать требования, ставившие руководство Центральной рады в затруднительное положение. Одной из таких попыток оказать давление на Центральную раду, принудить её к более решительным шагам стало вооружённое выступление Второго украинского полка им. гетмана Полуботка в Киеве в начале июля 1917 г.
Полк численностью 5 тыс. человек, сформированный в Чернигове, ещё 21 июня (4 июля) прибыл в Киев для отправки на фронт, но под влиянием агитации «самостийников» солдаты потребовали переформирования в отдельный украинский полк им. гетмана Павла Полуботка и включения его в состав одного из корпусов, которые планировалось укомплектовывать украинцами. Военное командование отказалось удовлетворить эти требования, настаивая на немедленной отправке полка на фронт. Это требование поддержала и Центральная рада, которой не хотелось иметь под боком организованных вооружённых людей, контролируемых «самостийной» оппозицией.
Центральная рада направила на переговоры с «полуботковцами» делегацию, в состав которой вошёл и Петлюра. Выступая перед полком, он призвал солдат от имени УГВК «не становиться на путь анархии, потому что это нарушает план, по которому УГВК проводит формирование украинской армии». Переговоры, однако, не дали результатов. Тем временем провал наступления российских войск, начавшееся контрнаступление немецкой армии и провозглашение Центральной радой Второго Универсала подтолкнули «полуботковцев» к восстанию.
УГВК, располагавший подробной информацией о настроениях в полку, в ночь на 4 (17) июля созвал совещание представителей частей киевского гарнизона. Постановлением УГВК на это совещание был делегирован Петлюра. Представители «полуботковцев» в своих выступлениях обвиняли Центральную раду, Генеральный секретариат и УГВК в угодничестве перед Временным правительством, низкой активности и равнодушии к проблемам армии. Они требовали, чтобы Временное правительство признало Центральную раду и Генеральный секретариат верховной властью на Украине, а также чтобы сама Центральная рада признала их часть действующим Вторым украинским пехотным полком им. гетмана Павла Полуботка. Центральная рада, однако, отказалась поддержать восстание.
В ночь на 5 (18) июля, захватив оружие в казармах 1-го украинского запасного полка, а также реквизировав автомобили в Железнодорожном батальоне и 3-м автопарке, «полуботковцы» захватили штаб милиции и комендатуру Киева, арестовали начальника милиции и коменданта, разоружили юнкеров, захватили интендантские склады и другие учреждения. Одновременно планировались выступления в Житомире, Чернигове, Коростене, Полтаве, Умани, Александровске, Юзовке, Одессе и разоружение российских военных эшелонов на линии Звенигородка — Христиновка — Знаменка. На помощь восставшим вышел Звенигородский кош Свободного казачества. Казаки добрались поездом до станции Мотовиловка, в 30 км от Киева, и, лишь узнав о прекращении восстания, повернули назад. Не желая братоубийственного кровопролития в вооружённом противостоянии между «полуботковцами» и Первым украинским полком им. гетмана Богдана Хмельницкого, который получил от Генерального секретариата приказ подавить восстание, руководители восстания вернули полк в казармы.
8 (21) июля Генеральный секретариат постановил отправить «полуботковцев» на фронт в составе отдельного полка им. гетмана Павла Полуботка. Петлюра совместно с другими представителями УГВК убедили «полуботковцев» сложить оружие. 14 (27) июля полк отбыл на фронт. Здесь военное командование, не сдержав обещания, включило их в состав Немировского полка, располагавшегося на передовой в Галиции.
10 (23) июля на заседании Комитета Центральной рады был рассмотрен вопрос о Первом украинском полке им. гетмана Богдана Хмельницкого, и было решено согласиться с требованием командования, настаивавшего на его отправке на фронт, при условии использования полка в качестве отдельного украинского военного формирования. Однако во время отправления из Киева два эшелона полка были обстреляны российскими кирасирами и донскими казаками. Погибло 16 человек, не менее тридцати получило ранения.
Петлюра обратился к верховному главнокомандующему с предложением создать комиссию для расследования инцидента, сам выезжал на место происшествия. Проведению начатого расследования, однако, мешал командующий войсками Киевского военного округа полковник Оберучев, а вскоре оно и вовсе было приостановлено. Полк был разоружён, солдаты были отправлены на фронт в составе других военных формирований, командира полка полковника Ю. Капкана поместили под домашний арест, а на его место назначили подполковника Василевского.
После провозглашения Украинской Народной Республики Петлюра занял в её правительстве пост генерального секретаря военных дел.
К середине ноября 1917 года, в условиях, когда единственной реальной силой стала армия, борьба за влияние на которую ещё не была окончена, пост главы военного ведомства УНР стал ключевым.
В связи с тем, что лидеры Украинской центральной рады намеревались выполнять военные обязательства перед Антантой, они спешили с формированием национальной армии, считая её одним из основных атрибутов и гарантий государственности. Большевистское руководство на первых порах не препятствовало образованию национальных частей, в том числе украинских, хотя Петлюра в своих обращениях к воинам-украинцам, выпущенных 11 (24) ноября, призывал их возвращаться на Украину немедленно, не считаясь с распоряжениями Совнаркома. С 21 ноября (4 декабря) на Украину стали прибывать украинизированные подразделения из разных военных округов и фронтов. В течение ноября украинизация шла медленнее, чем хотелось киевским властям, по ряду объективных обстоятельств, к которым относились серьёзные транспортные проблемы, необходимость заполнять участки фронтов, которые покидали украинизированные части, и сложности с украинизацией этнически неоднородных частей[18].
Между тем украинская государственность, провозглашённая односторонним актом, пока не имела никакого международно-правового оформления — ни признания другими государствами, ни официальных границ, установленных путём согласованного размежевания с соседями, в том числе с Советской Россией — тем более что Центральная рада отказывалась признавать большевистское правительство в Петрограде[18].
Тем временем Всеукраинская рада войсковых депутатов потребовала от Генерального секретариата немедленно приступить к разрешению вопроса о мире в согласии с народными комиссарами и демократами других частей России. Малая рада 21 ноября (4 декабря) была вынуждена принять постановление об участии её представителей в делегации от Юго-Западного и Румынского фронтов для переговоров о перемирии и об обращении с предложением мирных переговоров к Антанте и Центральным державам[18].
О присоединении представителей УЦР к уже начавшимся брестским переговорам речи не было — напротив, украинские лидеры выразили намерение не только начать самостоятельные переговоры от имени Рады, но и обособиться в военном отношении, вычленив из общероссийского отдельный Украинский фронт «для лучшего претворения в жизнь дела временного перемирия и для защиты Украины». Вечером 23 ноября (6 декабря) Симон Петлюра известил по прямому проводу советского Верховного главнокомандующего Николая Крыленко об одностороннем выводе войск Юго-Западного и Румынского фронтов бывшей Русской армии из-под управления Ставки и объединения их в самостоятельный Украинский фронт Действующей армии УНР[18], который возглавил антибольшевистски настроенный генерал-полковник Д. Г. Щербачёв, бывший командующий Румынским фронтом. Крыленко, не вступая в дискуссию, известил о произошедшем Совнарком и запросил инструкций. Инструкции для Крыленко 24 ноября (7 декабря) передал Лев Троцкий[18]. Троцкий одобрил установку главковерха «не чинить никаких политических препятствий передвижению украинских частей с севера на юг» и поручил учредить при Ставке представительство украинского штаба. Вопрос о едином Украинском фронте нарком предложил пока считать открытым. В то же время Троцкий дал указание Крыленко начать немедленную подготовку и выдвижение вооружённых отрядов против белоказаков Каледина и Дутова — и поручил «запросить Украинскую Раду, считает ли она себя обязанной оказывать содействие в борьбе с Калединым или же намерена рассматривать продвижение наших эшелонов на Дон как нарушение своих территориальных прав»[18]. Крыленко вечером 24 ноября (7 декабря) попросил Петлюру дать «ясный и точный» ответ на вопрос о пропуске советских войск на Дон. Генеральный секретариат, однако, по докладу Петлюры постановил отказать в пропуске советских войск и решил искать соглашения с Донским правительством[18].
Тем временем с разрешения французской военной миссии при Румынском фронте генерал Щербачёв 26 ноября (9 декабря) заключил перемирие между объединёнными русско-румынскими и германо-австрийскими войсками. Это позволило ему приступить к подавлению большевистского влияния в армии.
Провозглашение самостоятельности Украинского фронта и вторжение украинских властей в непосредственное управление фронтами и армиями привело к дезорганизации и путанице, подрыву системы единоначалия, а не к сплочению частей и повышению их боеспособности — так, например, на Румынском фронте 8-я армия не признала своей принадлежности к УНР. Чрезвычайный съезд Юго-Западного фронта, состоявшийся 18-24 ноября (1-7 декабря), не согласился с переходом в подчинение украинским властям, а в вопросе о политической власти высказался за Советы солдатских, рабочих и крестьянских депутатов в центре и на местах. Исполнявший должность командующего Юго-Западным фронтом генерал Н. Н. Стогов, обеспокоенный положением на передовой, сообщал в Киев, что «русские части угрожают бежать с Украинского фронта. Катастрофа не за горами» — в войсках Румынского и Юго-Западного фронтов этнические украинцы насчитывали не более трети личного состава[18].
В ночь на 30 ноября (13 декабря) в Киеве была пресечена попытка Киевского Военно-революционного комитета поднять вооружённое восстание. Солдаты армии УНР провели разоружение воинских частей, которые должны были принять участие в восстании. Разоружённых солдат «русского происхождения» (не проживающих на территории УНР) под охраной частей армии УНР отправили в эшелонах к российской границе, а выявленные среди них солдаты-украинцы были демобилизованы[19].
30 ноября (13 декабря) Петлюра направил командующим фронтами и украинским комиссарам телеграмму о запрете следования воинских эшелонов без специального разрешения Генерального секретариата по военным делам. Получив сообщение об этом, начальник штаба революционной Ставки генерал М. Д. Бонч-Бруевич предписал «продолжать отдавать распоряжения согласно положению о полевом управлении войсками»[18].
30 ноября (13 декабря) — 1 (14) декабря произошёл кровопролитный вооружённый конфликт между красногвардейцами, военными моряками и гайдамаками в Одессе, вызванный тем, что Украинская рада запретила отправку отряда Красной гвардии и матросов на Дон против Каледина. Войска Рады взяли под свой контроль все стратегические объекты[19][18]. Вслед за этим украинские власти и в других городах попытались ликвидировать Красную гвардию.
Между тем с Юго-Западного фронта к Киеву выдвигались части большевизированного 2-го гвардейского армейского корпуса. Для того, чтобы их остановить, Петлюра приказал разобрать железнодорожное полотно, блокировать узловые станции, немедленно разоружать подозрительные воинские части. Генерал армии УНР П. П. Скоропадский был назначен командующим всеми войсками Правобережья Украины (до 20 тысяч бойцов, 77 пушек), прикрывавшими Киев от 2-го армейского корпуса. Скоропадскому удалось разоружить и разогнать солдатские массы, устремлявшиеся к Киеву. Разоружение гарнизонов и частей происходило одновременно в десяти городах — тех, где не был выполнен приказ Петлюры об увольнении солдат-неукраинцев, — а ещё в четырёх городах по подозрению в заговоре были распущены местные Советы[19][18]. При этом части, признавшие власть Украинской центральной рады, украинское командование стало перебрасывать с внешнего фронта к северным и восточным пределам Украинской республики[18].
3 (16) декабря войска генерала Скоропадского, заняв станции Шепетовка и Староконстантинов, разогнали большевистский Военно-революционный комитет 11-й армии и захватили в плен красного командарма полковника А. И. Егорова[19].
3 (16) декабря Крыленко направил директиву Военно-революционному комитету Юго-Западного фронта, армейским Советам и комиссарам армий Юго-Западного и Румынского фронтов:
Ввиду обострения отношений с Украинской народной республикой, не остановившейся перед разоружением наших полков в Киеве, захватом имущества, систематической дезорганизацией фронта, прошу принять экстренно меры к приостановке украинизации, в случае необходимости — обезоружения враждебно настроенных частей и к немедленному снаряжению войск для обеспечения тыловых учреждений фронта. Я не остановлюсь перед самыми решительными мерами для охраны целости фронта и защиты интересов рабочих и крестьян и солдат вверенной мне армии на Юго-Западном и Румынском фронтах.[18]
Это указание, однако, осталось невыполненным — в период с 4 по 11 (17-24) декабря по приказу Петлюры и командующего Украинским фронтом генерала Щербачёва войска, верные Центральной раде, захватили штабы Румынского и Юго-Западного фронтов, армий, вплоть до полков, произвели аресты членов Военно-революционных комитетов и комиссаров-большевиков, при этом некоторых из них расстреляли[18]. За этим последовало разоружение румынами тех частей, в которых было сильно влияние большевиков. Оставшись без оружия и продовольствия, русские солдаты были вынуждены в жестокий мороз пешком уходить в Россию.
4 (17) декабря Совнарком Советской России направил открывающемуся в Киеве I Всеукраинскому съезду Советов «Манифест к украинскому народу с ультимативными требованиями к Центральной раде», в котором содержалось требование к УЦР прекратить дезорганизацию единого общего фронта и пропуск через подконтрольную УЦР территорию войсковых частей, уходящих с фронта на Дон, Урал, в другие регионы России, прекратить разоружение советских полков и рабочей Красной гвардии на Украине, а также «оказывать содействие революционным войскам в деле их борьбы с контрреволюционным кадетско-калединским восстанием». Совнарком заявлял, что в случае неполучения удовлетворительного ответа на предъявленные требования в течение сорока восьми часов он будет считать Раду в состоянии открытой войны против Советской власти в России и на Украине[20][21][22]. Центральная Рада отвергла эти требования и поставила свои условия: признание УНР, невмешательство в её внутренние дела и в дела Украинского фронта, разрешение на уход украинизированных частей на Украину, разделение финансов бывшей империи, участие УНР в общих переговорах о мире[19]. Генеральный секретариат приказал разрозненным украинизированным частям, которые находились за пределами Украины, передислоцироваться на территорию УНР.
Выступая на съезде Советов, военный министр УНР Петлюра сделал сенсационное заявление: «На нас готовится поход! Мы ощутили, что нам, украинским демократам, в спину кто-то готовит нож… Большевики концентрируют свое войско для разгрома Украинской республики… Первые эшелоны из Гомеля подходят к Бахмачу!»[19]
6 (19) декабря СНК РСФСР образовал Южный революционный фронт по борьбе с контрреволюцией. Главнокомандующим войсками фронта был назначен В. А. Антонов-Овсеенко[23].
8 (21) декабря в Харьков прибыли эшелоны с красными отрядами под командованием Р. Ф. Сиверса и матроса Н. А. Ховрина — 1600 человек при 6 орудиях и 3 броневиках, а с 11 (24) декабря по 16 (29) декабря — ещё до пяти тысяч солдат из Петрограда, Москвы, Твери во главе с командующим Антоновым-Овсеенко и его заместителем, начальником штаба полковником М. А. Муравьёвым. Кроме того, в самом Харькове уже находились три тысячи красногвардейцев и пробольшевистски настроенных солдат старой армии[19].
В ночь на 10 (23) декабря в Харькове были разоружены украинизированные части. Советские войска арестовали украинского коменданта города и установили в городе двоевластие. Прибывший в Харьков Антонов-Овсеенко вначале сосредоточился на белоказаках как наибольшей опасности для революции. В отношении УНР проводилась политика пассивного противостояния. Украинские администраторы в Харькове были выпущены из-под ареста, в отношениях с местным украинским гарнизоном был установлен нейтралитет[19].
С прибытием советских войск в Харьков приехала и группа делегатов, покинувших Всеукраинский съезд Советов в Киеве, к которым присоединились депутаты съезда Советов Донецкого и Криворожского бассейнов[19]. 11−12 (24-25) декабря в Харькове состоялся альтернативный киевскому 1-й Всеукраинский съезд Советов, который провозгласил Украину Республикой Советов, объявил «решительную борьбу гибельной для рабоче-крестьянских масс политике Центральной Рады», установил федеративные связи Советской Украины с Советской Россией, избрал Временный Центральный Исполнительный Комитет Советов Украины (ВУЦИК)[24]. 14 (27) декабря из состава ВУЦИК был выделен Народный секретариат — первое правительство Советской Украины[25]. Совнарком РСФСР немедленно признал его.
В первых числах декабря советский главком Крыленко обратился к фронтовикам с заявлением о том, что Совнарком РСФСР будет бороться «за независимую Украинскую республику… где власть будет в руках Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». Крыленко приказал «…снять войска с фронта, захватить железнодорожные станции и разгромить контрреволюционное гнездо». По его приказу в Смоленской губернии и Белоруссии было разоружено до 6 тысяч солдат украинизированных частей, направлявшихся на Украину. В ответ на эти действия Петлюра призвал украинизированные части Северного фронта остановить советские отряды, направляющиеся на Украину, и хотя это воззвание осталось пустым звуком ввиду разобщённости украинизированных частей под Петроградом, но призывы Петлюры лишь подтолкнули правительство Советской России к решительным действиям[19].
Тем временем в руководстве УНР назревал конфликт. Премьер УНР В. К. Винниченко считал, что в конфликте с Совнаркомом виновен Петлюра и что его отставка позволит избежать войны. Винниченко выступал за замену профессиональной армии народной милицией, что ослабило бы позиции Петлюры, который настаивал на сохранении старой армии и создании регулярных воинских частей[19]. В киевских газетах была опубликована статья Сталина «К украинцам тыла и фронта», в которой автор прямо указывал на Петлюру как на главного виновника конфликта между УНР и Советской Россией. Винниченко стал настаивать на немедленном разоружении казачьих эшелонов, проходящих через Украину. Петлюра отказывался, заявляя, что порывать связи с российскими казаками «нам не выгодно»[19].
Провозглашение советской власти в Харькове ошеломило лидеров Центральной Рады. Они ясно отдавали себе отчёт в том, что воевать придётся не столько с красногвардейскими отрядами Харькова, сколько с советскими войсками Антонова-Овсеенко[19].
С 12 (25) декабря Петлюра начал переводить украинские части на восток Украины, чтобы взять под охрану важнейшие железнодорожные узлы: Лозовую, Синельниково, Ясиноватую, Александровск, надеясь сохранить связь с Доном как с возможным стратегическим союзником в войне против большевиков. Именно через Лозовую шли железнодорожные эшелоны с казачьими частями, возвращающимися с фронта. Узнав об этих передвижениях, командование Южной группы советских войск перешло к активным действиям против УНР[19]. План командования Южной группы советских войск, однако, на первых порах не предполагал широкой войны против УНР, похода на Киев и ликвидации Центральной Рады. Речь шла лишь об организации обороны на полтавском направлении, захвате узловых станций Лозовая и Синельниково, что обеспечивало блокаду железнодорожных коммуникаций в сторону Области Войска Донского и открывало путь на Донецкий бассейн, и немедленном вооружении рабочих Донбасса[19].
Уже 13 (26) декабря советскими войсками был нанесён удар по станции Лозовая. В тот же день на станции Люботин были разоружены два эшелона с украинизированными воинскими частями. Уже 15 (28) декабря красный отряд Ховрина провёл рейд из Харькова в Чугуев, захватил городок и разгромил местное юнкерское училище[19].
Антонов-Овсеенко передал командование войсками, дислоцированными на Украине, своему начальнику штаба полковнику Муравьёву, а сам возглавил борьбу против казачьих войск Дона. Муравьёв, наступавший на главном направлении Полтава — Киев, располагал армией численностью около семи тысяч штыков, 26 пушками, 3 броневиками и 2 бронепоездами. Наступление главной колонны Муравьёва поддерживали следующие за ним в эшелонах малочисленные «армии» П. В. Егорова от станции Лозовая и А. А. Знаменского (Московский отряд особого назначения) от станции Ворожба[19].
На заседании правительства УНР 15 (28) декабря выяснилось, что Украина не готова дать отпор наступлению советских войск. Винниченко не верил в реальность начавшейся полномасштабной войны и предлагал потребовать от СНК РСФСР прекратить военные действия и отозвать войска. Петлюра предлагал организовать немедленное наступление частей УНР на Харьков и создать небольшие мобильные части из оставшегося состава старых разложившихся дивизий для использования их по линии железных дорог — фактически речь шла о начале «эшелонной» войны, предполагавшей быстрое продвижение войск в эшелонах по железным дорогам в глубь территории противника, при полном отсутствии линии фронта и без объявления войны[19].
<…>
Генеральный секретариат УНР вместо решительных действий по обороне территории создает ещё одну совсем не работоспособную управленческую структуру — Особый комитет — Коллегию по обороне Украины. 18 (31) декабря 1917 года решением Генерального секретариата и Центральной Рады Петлюра был отправлен в отставку с поста военного министра и выведен из состава Генерального секретариата по причине превышения полномочий[19].
В декабре 1917 года из добровольцев, преимущественно старшин и казаков киевских военных школ, сформировал военную часть Гайдамацкий кош, став его атаманом.
29 апреля 1918 года на Украине произошёл переворот, в результате которого к власти пришёл гетман Скоропадский при поддержке оккупационной германской армии. Центральная рада была разогнана.
Петлюра находился в оппозиции к провозглашённой Скоропадским Украинской державе, а в ноябре 1918 года в обстановке краха немецкой оккупации, вызванного революцией в Германии, стал одним из организаторов восстания против Скоропадского и вошёл в состав так называемой Директории из 5 членов (В. Винниченко, С. Петлюра, А. Андриевский, Ф. Швец и А. Макаренко). Первым председателем Директории стал В. К. Винниченко, уже возглавлявший правительство УНР в конце 1917 — начале 1918 годов. Петлюра занял пост Главного атамана армии и флота (главнокомандующего).
Выступив из Белой Церкви 18 ноября, войска Директории 14 декабря захватили Киев. Гетман Скоропадский бежал. Украинская Народная Республика была восстановлена, а Директория стала её высшим органом власти.
В начальный этап существования Директории в выработке её политического курса активную роль сыграл её первый председатель Владимир Винниченко. Сразу после прихода к власти Директория обнародовала ряд решений, направленных против помещиков и буржуазии. Радикальный характер заявленных намерений лишил Директорию поддержки подавляющего большинства специалистов, промышленников и чиновников государственного аппарата. В то же время революционная стихия крестьянства оказалась неспособной противостоять наступлению регулярных советских войск и стала вырождаться в разрушительную анархию…
Уже в начале февраля 1919 года Винниченко и другие социалисты были отозваны ЦК Украинской социал-демократической рабочей партии (УСДРП) из состава Директории и Совета министров, и с этого времени её фактически возглавил Петлюра, установив военную диктатуру (чтобы не подчиниться решению ЦК, он объявил о выходе из партии).
22 января 1919 года Директория УНР подписала с правительством Западной Украины «Акт соединения» (укр. «Акт Злуки»). Реального объединения, однако, так и не получилось. Президент Украинского национального совета ЗУНР Евгений Петрушевич, вошедший в состав Директории, уже в июне её покинул в связи с намерением Петлюры и остальных членов Директории прийти к соглашению с Польшей за счёт уступки ей западноукраинских земель (Восточной Галиции). Перебравшись со всем правительством ЗУНР в Вену (Австрия), он безуспешно пытался дипломатическим путём добиться признания западными державами права Восточной Галиции на самоопределение.
Петлюра вёл активные переговоры с представительством Антанты о возможности совместных действий против большевистской армии, с установлением на Украине французского протектората, однако успехов не достиг. Западные державы поддержали генерала Деникина.
31 декабря 1918 года Директория предложила Совету Народных Комиссаров РСФСР переговоры о мире. В ходе переговоров советская сторона отвергла обвинения УНР в ведении против неё необъявленной войны, заявив, что никаких регулярных российских войск в Украине нет. Со своей стороны, Директория не согласилась на объединение Директории с украинским советским правительством и отказалась принять другие требования, означавшие самоликвидацию УНР.
16 января 1919 года Директория объявила войну Советской России. В январе — апреле 1919 года основные вооружённые силы Директории были разгромлены украинскими советскими войсками (Украинский фронт) и повстанцами. Члены Директории бежали из Киева. Остатки петлюровских войск оказались прижаты к пограничной реке Збруч. Воспользовавшись переходом войск Западно-Украинской народной республики (под давлением польских сил) на территорию УНР, а также начавшимся наступлением войск Деникина, петлюровцы совместно с Галицкой армией перешли в контрнаступление и 30 августа (одновременно с белыми) заняли Киев, но уже на следующий день были изгнаны оттуда белогвардейцами. Командование ВСЮР отказалось вести переговоры с Петлюрой, и к октябрю 1919 года петлюровцы были разгромлены. Командование Галицкой армии в начале ноября подписало соглашение о перемирии с командованием Добровольческой армии и перешло на сторону деникинцев. «Акт Злуки» фактически оказался денонсирован. В украинской историографии подписание этого договора называется «ноябрьской катастрофой» (укр. «Листопадова катастрофа») в истории украинского государства[26]. В качестве одной из причин разрыва отношений УНР И ЗУНР называются переговоры Петлюры с Польшей, которые галичане расценивали как предательство [27].
21 апреля 1920 года Симон Петлюра от лица УНР заключил договор с Польшей о совместных действиях против советских войск. В соответствии с достигнутым соглашением, правительство Петлюры обязывалось взамен на признание оказывать помощь полякам в борьбе с большевиками. Условия договора оказались крайне тяжёлыми — УНР согласилась на установление границы между Польшей и Украиной по реке Збруч, тем самым признав вхождение Галиции и Волыни в состав Польши. Польша забрала себе населённые преимущественно украинцами Лемковщину, Надсанье и Холмщину.
Профессор Ягеллонского университета Ян Яцек Бруский на страницах украинской газеты «День» так оценил это соглашение[28]:
Соглашение с правительством Польши, которое в то время уже установило добрые отношения с Западом, должно было посодействовать, с точки зрения Петлюры, процессу международного признания Украины. Конечно, у украинцев в этих переговорах была более слабая позиция, чем у поляков, которые уже консолидировали свое государство.
Союз с Петлюрой позволил полякам значительно улучшить свои стратегические позиции, развернуть наступление на Украине. 7 мая поляки заняли Киев, затем — плацдармы на левом берегу Днепра. Однако в результате Киевской операции Красной армии во второй половине мая польские войска были вынуждены начать отступление в полосе от Полесья до Днестра. Затем в ходе Новоград-Волынской и Ровенской операций (июнь — июль) войска Юго-Западного фронта РККА нанесли поражение польским войскам и петлюровским отрядам и вышли на подступы к Люблину и Львову, но не смогли овладеть Львовом и в августе были вынуждены отступить. 18 октября после заключения перемирия с Польшей боевые действия на юго-западном направлении прекратились.
В марте 1921 года РСФСР, УССР и Польша подписали Рижский мирный договор, завершивший советско-польскую войну (1919—1921). Петлюра эмигрировал в Польшу.
На осень 1921 года правительство УНР в эмиграции наметило вторжение на территорию УССР, имевшее целью организацию «всенародного восстания против большевиков». Для этого во Львове был создан «Повстанческий штаб», который возглавил генерал УНР Юрий Тютюнник. Руководитель подпольной Украинской войсковой организации Евген Коновалец предложил Тютюннику помощь живой силой, а также разведывательной информацией о положении на советской территории. «Повстанческим штабом» были сформированы две группы. Одна, численностью 880 человек, под командованием полковника УНР Палия в ночь с 27 на 28 октября перешла Збруч и вторглась на территорию УССР с севера Тернопольской области. Вторая группа, численностью 990 человек, под командованием генерала-хорунжего Янченко вторглась с Ровенского направления. В её состав входил атаман Тютюнник с многочисленной группой военных и гражданских лиц, которым предписывалось развернуть министерства и другие управленческие структуры после захвата власти на Украине. Правительства Польши и Франции заверили Петлюру и Тютюнника, что в случае первого успеха они готовы направить на Украину свои регулярные войска. Уже в ноябре, однако, советские войска под командованием Виталия Примакова и Григория Котовского нанесли в Житомирской области сокрушительное поражение участникам «визвольного рейду»[29].
Советское правительство заявило Польше решительный протест, ссылаясь на положения Рижского мирного договора. В связи с этим руководство Польши отказало Петлюре в поддержке его враждебной деятельности против УССР[29].
В 1923 году СССР потребовал от польских властей выдачи Петлюры, поэтому он переехал в Венгрию, затем в Австрию, Швейцарию и в октябре 1924 года — во Францию.
Петлюра был убит 25 мая 1926 года в Париже С. Шварцбардом — уроженцем города Измаил. Согласно некоторым источникам, убийца был анархистом, лично знакомым с Нестором Махно[30], с которым накануне убийства Петлюры он попытался поделиться своими планами. Согласно воспоминаниям самого Махно, тот попробовал отговорить Шварцбарда от убийства и даже предупредить Петлюру, но тщетно. Позже Нестор Махно согласился выступить на суде по делу Шварцбарда и свидетельствовать в пользу Петлюры, отрицая, в частности, антисемитизм украинского лидера.
Сам Шварцбард в своих первых признаниях французской полиции говорил, что слышал о жестоких погромах от единоверцев, которых встретил в 1917 году по дороге из Петербурга в Одессу. Об этом свидетельствуют публикации во французской прессе того времени: в газетах «Еко де Пари», «Пари-Миди» и других. Aдвокат Шварцбарда, Анри Торрес выдвинул иную версию защиты: про 15 родственников Шварцбарда, включая родителей, убитых на Украине петлюровцами во время еврейских погромов (об этом также пишет Еврейская энциклопедия[31]). Торрес обосновывал личную ответственность Симона Петлюры за погромы украинских евреев тем фактом, что Петлюра как глава государства нес ответственность за все происходящее на контролируемой им территории.[32]
Соратники и близкие Петлюры представили на процессе более 200 документов, свидетельствовавших, что Петлюра не только не поощрял антисемитизм, но и жёстко пресекал его проявления в своей армии. Однако они не были приняты во внимание, так как адвокат Торрес показал, что большинство из них были составлены постфактум, после изгнания петлюровцев с Украины и ни один не был подписан Петлюрой лично.
Украинский историк Дмитрий Табачник, посвятивший несколько работ убийству Петлюры, ссылается на еврейского историка Семёна Дубнова, который утверждал, что в архивах Берлина находится около 500 документов, доказывающих личную причастность Петлюры к погромам[33]. Аналогично высказался на процессе историк Чериковер[34].
Парижское следствие в 1927 году не приняло во внимание выступления свидетеля Елии Добковского, который дал письменные показания об участии в деле Михаила Володина, которого он считал агентом Петр Дерябин[неавторитетный источник?].
Французским судом присяжных Шварцбард был полностью оправдан[35].
По свидетельству соратников, Симон Петлюра, как мог, старался пресекать погромы и жестоко наказывал тех, кто в них участвовал[36]. Например, 4 марта 1919 год петлюровский «атаман» Семесенко, двадцати двух лет от роду, отдал своей «Запорожской Бригаде», квартировавшей около Проскурова, приказ истребить всё еврейское население в городе — Семесенко накануне погрома заявлял, что покоя в стране не будет, пока там останется хоть один еврей. 5 марта вся «бригада», из 500 человек, разделившись на три отряда, с офицерами во главе, вступила в город и начала убивать евреев. Врывались в дома и зачастую вырезали целые семьи. За целый день, с утра до вечера, было убито больше тысячи человек, считая женщин и детей. Убивали исключительно холодным оружием. Единственный человек, убитый пулей, был православный священник, который, с крестом в руках, пытался остановить изуверов. Через несколько дней Семесенко наложил на город контрибуцию в 500 тысяч рублей и, получив её, поблагодарил в приказе «украинских граждан Проскурова» за оказанную ими «Народной Армии» поддержку.[37]
Сообщалось, что из-за этого 20 марта 1920 года по приказу Петлюры он был расстрелян[32][38]
Однако выступавшие на процессе Шварцбарда свидетели А. Хомский и П. Ланжевен показали, что «суд» и «приговор» были инсценированы, а сам Семесенко тайно освобожден по указанию Петлюры[33].
16 мая 2005 года Президент Украины Виктор Ющенко подписал Указ об увековечивании памяти Симона Петлюры (наряду с другими деятелями УНР) и установке ему памятников в городе Киеве и других.[39]. Однако по состоянию на 2012 год в Киеве нет памятника Петлюре.
В честь Симона Петлюры названы улицы в Киеве (бывшая Коминтерна, до революции — Безаковская) [1], Львове (бывшая [2], Ровно [3], [4], Тернополе [5], Млинове [6], в г. Стрый и в других городах на западе Украины.
При президенте Ющенко планировалось установить памятник Симону Петлюре в центре Киева, на пересечении Владимирской улицы и бульвара Тараса Шевченко.[40] Однако это не было сделано.
23 мая 2007 года в Полтаве прошла церемония открытия памятного знака Симону Петлюре. Мероприятие сопровождалось стычками между милицией с одной стороны, а также коммунистами и членами правых партий — с другой. В церемонии закладки памятного знака приняли участие глава Полтавской областной государственной администрации Валерий Асадчев, народный депутат Николай Кульчинский, первый заместитель председателя Полтавской ОГА Иван Близнюк, заместитель главы Полтавского облсовета Петр Ворона и заместитель председателя УНП Иван Заец. В своем выступлении Валерий Асадчев заявил: «Когда на месте камня будет сооружён первый на Украине памятник Петлюре, то его открытие будет событием всеукраинского масштаба».[41]
Памятник Симону Петлюре установлен и в городе Ровно.
В г. Днепропетровске есть памятная доска в память о жертвах войск С. Петлюры.[42]
29 мая 2009 года Национальный Банк Украины ввёл в обращение памятную монету номиналом 2 гривны «Симон Петлюра».[43]
Сведения предоставлены Национальной библиотекой Украины[7].
Семён Петлюра.
